Звёздная бирема «Аквила». Мятеж - Страница 16

А кобуру на поясе наварха Квинт заметил сразу же. И это был недвусмысленный знак того, что он изрядно перегнул палку. Но, видят лары и маны, ядовитая стерва заслужила каждую свою пролитую слезинку по Гаю Ацилию Куриону, на которого Ливия разве что не молилась денно и нощно последние пять лет.

«Хочешь меня пристрелить? — мысленно полюбопытствовал Квинт, с удовольствием разглядывая хладный лик женщины. — Что ж, попробуй. Вдруг получится? Но даже мой обугленный труп не вернет твоего Несравненного Ку-ри-она в Сенат».

Право же, префект не стал бы стрелять в ответ, если бы отчаявшаяся Аквилина действительно решила наделать в его груди пару-тройку сквозных дырок. Оно того стоило.

Они обменялись церемонными кивками и молча уселись каждый в свое кресло.

«Ты сотню раз пожалеешь о том, что я сдержалась и не прикончила тебя прямо сейчас», — мысленно посулила Ливия префекту, а вслух сказала:

— Благодарю за своевременную информацию, Квинт Марций. Теперь у нас есть время, чтобы достойно подготовиться к встрече… — она осеклась, пораженная неожиданной, но интересной мыслью: — А! Вот что!

Сумрачное чело наварха осветилось предвкушением мести, и она с истинным наслаждением отчеканила:

— Поскольку мы обязаны обеспечить лигариям максимальный уровень комфорта, я намерена предоставить им свою каюту, как лучшее помещение на «Аквиле». Но ведь ты не откажешь мне в гостеприимстве и позволишь разделить с тобой твое жилище до конца этого рейса?

Проклятье и еще раз проклятье! Это было нечестно! Неспортивно!

«Это только начало, — посулил взгляд наварха, ледяной и бездонный, как вакуум. — И только попробуй отказать, сволочь».

Ливия опять испортила префекту незамутненную радость победы. Она всегда так поступала, словно появилась на свет с одной лишь целью — отравлять Квинту Марцию из трибы Милес его непростую жизнь.

«А может быть, устроить Гаю Ацилию несчастный случай? Травматичный и мучительный» — почти всерьез задумался Квинт, но сразу же отказался от так и не родившегося плана членовредительства. Мятежного плана, говоря предельно откровенно. За порчу сдорогостоящего станционного имущества, вообще-то, полагался трибунал. Впрочем, рисковать карьерой и жизнью не требовалось, ведь худшего наказания для Хрустального Идеала, чем назначение лигарием, все равно никому не измыслить. Пусть же изменник мучается на глазах у почитательницы. У него для этого созданы все условия — пожизненный приговор и самая неподходящая напарница из всех возможных. Двойная пытка!

И все же Квинт не мог не оценить по достоинству внезапность ответного удара Ливии. Если её уязвимым местом были политические убеждения, то у префекта таковым являлось личное жизненное пространство. Покуситься на одну из немногих, а оттого крайне ценных привилегий, доступных офицеру высшего ранга, на возможность уединения в собственной каюте — это дерзкий и опасный ход. Стерва рассчитала верно. К тому же, как говорили манипуларии: «Не так страшна наварх, как её ящерица». Синеротую тварь, вечно норовящую нагадить в самых неожиданных и нежелательных местах оранжевыми липкими сгустками, Квинт ненавидел всеми фибрами души. И чувства эти были целиком взаимны.

— Я принимаю твое молчание за согласие, Квинт Марций, — не дождавшись ответа, молвила Ливия. — Подвахтенный! Перенести мои вещи в каюту префекта! Да, и поаккуратней с Фиделисом — его может стошнить от тряски.

И, удовлетворенная, откинулась в кресле, на радостях даже позабыв соблюсти приличествующую наварху позу.

«Обязательно стошнит! Прямо на мою постель!» — без помощи авгура и аптериксов предсказал будущее раздосадованный префект и скрипнул зубами.

Тем временем на командирском мостике установилась мертвая, нерушимая тишина. Кажется, даже время замерло в страхе перед разразившейся грозой начальственного гнева.

И тут подал голос офицер связи:

- Наварх! Мы получаем сигнал бедствия!

Ливия мигом подобралась и рявкнула: — Источник?

— Это… это позывные «Вератрума», наварх.

«Нет! Ацилию не могло так повезти!» — едва не закричал вслух Квинт Марций. Это было бы против всех законов вселенской справедливости.

Зато наварха словно подменили. Как будто Ливию подключили к дополнительному источнику питания, она аж вся засветилась.

— Боевая тревога! Астрогатор! Определить координаты и проложить кратчайший курс. Связь! Вызвать «Вератрум». Сообщи, что мы уже идем. Инженерный! Выжать максимум из нашего корыта!

«Аквила» недаром носила звание образцовой биремы. Прошло не более минуты с момента объявления тревоги, а все посты уже отчитались о готовности.

— Курс проложен, наварх.

— Хорошо, — кивнула Ливия. — Рулевой, полный вперед. Префект, — она крутанулась в кресле и уставилась на Квинта Марция, — что с орудиями? Полагаю, нам предстоит бой.

Коммуникатор префекта заработал в полную силу, едва прозвучал сигнал тревоги. Где-то в недрах «Аквилы» привели себя в боеготовность вверенные его командованию легионеры, их отчеты поступали четко в отведенные инструкцией сроки. Командир торвенторов сообщил о готовности орудий. И отдельный штурмовой отряд не заставил себя ждать. Все-таки не зря бирема считалась образцовой, так оно и было на самом деле.

— Центурии к бою готовы, наварх, — коротко ответил Квинт.

— Тогда — слияние, — так же коротко сказала Ливия.

Слияние. Казалось бы, чего проще: ладони ложатся на матовую панель, обручи нейроинтерфейса опускаются на головы, сотни импульсов пробегают по телам, соединяя воедино два разума, две души, два существа. Аквилины недаром считались идеальной ментальной парой, лучшей в секторе. Эмоции отступили, взаимная ненависть растворилась, и вот уже не стало ни Квинта Марция, ни Ливии, а одна лишь «Аквила», безжалостная и смертоносная.