Звёздная бирема «Аквила». Мятеж - Страница 96

У девушки до сих пор в ушах стояли вопли пилота «Циркона»: «В жопу пусть засунут себе свои эксперименты с НЭПом! Слышишь, центурион, ни я, ни мои люди не убивали цивилов пачками и Родине не изменяли! Мы не заслужили такой бесславной смерти. Пиши рапорт, докладывай претору, пусть дернет за нужные ниточки шишек на Лации. Сделай хоть что-нибудь, только убери этих недоделков куда подальше» — орал он в коммуникатор, наблюдая, как техники в компании с фельдшерами делают Гаю внутрисердечную инъекцию, принуждая его сердце снова биться.

— Он чуть не умер, Руфус. Прямо у меня на глазах. Я им этого никогда не прощу, понимаешь?

Несколько мгновений они с лисом глядели друг другу прямо в глаза: карие, почти черные у девушки и оранжевые — у зверя. Кассия протянула ладонь. Лисовин тепло и влажно выдохнул в неё и осторожно коснулся пальцев самым кончиком носа. Словно ободряя. Мол, что же ты так запросто сдалась, сестрица-манипулария? Ты пока живая, твой умненький патриций тоже, значит, еще не всё потеряно. Ты уж постарайся сдюжить, а я тебя подожду, так и быть. Ты мне Ворона обещала, как-никак.

***

Чем дальше, тем проще и естественней давались Гаю Ацилию плебейские привычки. Сначала слэнг, а теперь вот — навык «стояния на стрёме». «Этак удерем — и сразу можно в пираты», — невесело шутил он, но проследить, чтобы нелегальное погружение подруги в глубины вирт-поля проходило без свидетелей, конечно, не отказывался. И едва заметив красную форменную тунику какого-то Марция, мелькнувшую за дальними кустами, начал выводить Кассию из вирта. Бывшая манипулария была не из той породы красавиц, которых будят поцелуями. Ей требовалась пара хороших тычков.

— Дорогая, выходи и живенько прячь свою карту. Чую, это по нашу душу… А, Марк Марций! Собственной персоной, надо же… — сил и желания вставать ради приветствия начальства у опального патриция не было, и он ограничился вялым помахиванием ладонью, будто несуществующую муху отгонял.

— Salve! — коротко отозвался центурион, сделав вид, что не замечает ни осоловелых глаз выглядывающей из кустов Кассии, ни её крайне подозрительного поведения.

— Так и знал, что найду вас здесь. Как самочувствие? — полуотвернувшись, Марций тактично давал лигариям время прийти в себя. Ловить бедолаг на горячем в его намерения не входило.

«Не дождешься!» — подумал Ацилий, но вслух выразился мягче:

- Плакальщиц вызывать пока рано, центурион.

Кассия посмотрела на руководство мрачно, решив для общего блага промолчать. За слова, все время крутившиеся у неё на языке, да еще и в адрес непосредственного начальника, полагалось строгое дисциплинарное взыскание. А измученной головной болью лигарии только этого не хватало.

— А… — хмыкнул Марций и огляделся с нарочито рассеянным видом человека, который проверяет, нет ли рядом лишних ушей. — О том и речь пойдет, лигарии. Позволишь присоединиться, Гай Ацилий? Кассия?

«Любопытное начало», — подумал Курион, делая приглашающий жест, дескать, пожалуйста, травы на всех хватит.

— Это общественная территория, — буркнула девушка и умостилась рядом с напарником так, чтобы положить тяжелую от разнообразных мыслей и тупой боли голову ему на плечо. Им разрешили близкие отношения? Разрешили.

Ей прямо свербело спросить у Марка Марция: — «Пришел попрощаться в непринужденной обстановке?», но проницательный напарник призвал воздержаться от лишней болтовни, незаметно ущипнув Кассию за ягодицу.

«Молчу-молчу!»

— Кхм… — центурион покосился на девушку, но комментировать не стал. Никакого запрета на конкубинат для станционного имущества не имелось, а лишать смертников последних радостей — это и вовсе бесчеловечно. Кроме того, проблема, которую он хотел обсудить, была посерьезней и запретных радостей вирт-поля, и вполне допустимых — секса.

— Сегодня из рейда вернулась «Аквила». На станции объявлено военное положение, в связи с чем все гражданские полеты временно прекращены.

- О! — изобразил интерес Ацилий. — Надолго?

Военное положение в Республике объявлять умели и любили. Чуть где в периферийных системах жареным потянуло — сразу «Родина в опасности!» Плебеев надо держать в постоянном тонусе потому что. Так что если войны никакой и нет, значит, надо ее придумать.

Хотя для лигариев прекращение полетов равносильно отсрочке казни.

— На неопределенный срок, — увильнул от прямого ответа Марций и снова огляделся. — И на вашем месте, лигарии, я бы воспользовался этой передышкой.

«Надо же, угадал!»

Теперь Куриону пришлось не изображать, а наоборот, подавлять всплеск интереса. В том, что для всего командного состава Цикуты Вирозы скандальная парочка — патриций-бунтарь и военная преступница — как две кости, проскочившие в горло, но застрявшие на выходе, Ацилий не сомневался. Но если мотивы Марция похвальны, методы могут быть не так… дружелюбны. Пристрелить лигариев при попытке бегства — чем не идеальное решение всех проблем?

У Кассии, похоже, вообще речь отнялась. Она могла лишь по-совиному таращиться на руководство и громко сопеть носом.

— В каком смысле, центурион? — немного помолчав, молвил патриций, сделав ударение на чин собеседника. Дескать, а как же лояльность, а, служивый?

— В прямом, — отрезал Марций, прекрасно расшифровавший все подтексты. — Делайте что хотите: вены себе перегрызайте, в фонтане топитесь, вешайтесь, прыгайте в распылитель, удирайте к парфам, но чтоб духу вашего на моей станции не было. Понятно?

«Вот это номер!» — чуть не вскрикнула лигария. Однако ограничилась тычком локтя под ребро Ацилия.